Карина Василь - Тёмные души
– Ты рискуешь.
– Ну и что? Один раз живём. А я хочу. Позови Набиру. Пусть он унесёт её в комнату.
Гильом ле Муи вышел и скоро вернулся с огромным негром. Тот без разговоров закинул Джейн на плечо и вышел.
– А если она очнётся?..
– Ещё один сюрприз. Не думаю, что она до сих пор видела негров. Хотя… Я хочу это видеть. Она снова упадёт в обморок или завизжит?
Бертран де Го, хохоча во всё горло, выбежал из комнаты. Гильом ле Муи подобрал погасшую свечу и посмотрел в окно.
– Пейзаж надо сменить. Уж слишком Бертран рискует.
Оглядев тёмную комнату, он быстро вышел.
Глава седьмая
На следующее утро Джейн проснулась рано. Некоторое время она лежала в кровати, пытаясь осознать, что же с ней происходит. Мысли её были ясны и чётки, и если бы не небольшое чувство голода, которое постоянно отвлекало её, то она бы поняла намного быстрее странности своего положения. Резкая смена настроения, разбросанные книги в библиотеке, вдруг возникшее расположение к Бертрану де Го после того, как при первой встрече он заставил её насторожиться, странное пренебрежение словами Бьянки, исчезновение Мэри и самое главное – видение Роберта на колу вчера ночью – всё это давало пищу для размышлений. В придачу её мучило ощущение, что ночью к ней в комнату кто-то заходил. Более того, она смутно помнила – или это был очередной кошмар? – что холодные руки ощупывали её тело под одеялом в самых непотребных местах. Либо это навязчивые идеи старой девы, либо… Выводы, к которым приходила Джейн, ей не нравились, а будущее замужество представлялось всё более пугающим. Чтобы на самом деле ни происходило в замке, чтобы Джейн ни казалось, лучше бы этого не было. Ей нельзя выходить замуж за Бертрана де Го. Ей надо уехать. И как можно скорее.
Утвердившись в этой мысли, Джейн села на постели. Резкая боль в суставах и резь в мышцах заставили её вскрикнуть. Медленно и осторожно она протянула руку к туалетному столику. Пальцы её дрожали так, что она не сразу ухватила колокольчик. Стакан с водой и бисквит стояли на своём месте. На звонок вошла Жийона.
– Что было вчера на ужин? – спросила Джейн. – Мне настолько плохо, что кажется, я сейчас умру.
Жийона посмотрела на неё со странным выражением лица.
– Ничего особенного, мадемуазель. Однако, если вам настолько плохо, я могу принести вам отвар. Он очень хорошо снимает боль. Иногда я сама его пью, – чуть слышно добавила она, глядя в пол.
Джейн внимательно посмотрела на неё. Лицо девушки, казалось, никогда не знало солнечного света, настолько белой и прозрачной была её кожа. Худощавость казалась болезненной, и было странно, как девушка не падает от недоедания, когда ходит. Волосы были спрятаны под чепец полностью, за исключением нескольких прядок спереди. И только по этому можно было судить, что волосы на голове Жийоны всё же есть. Впервые за всё время, что Джейн общалась с девушкой, она посмотрела на её руки и вздрогнула: на них не было ногтей. Только тонкие пальцы, слегка подпорченные работой.
– Так вам принести отвар? – нарушила молчание Жийона.
– Да. Только ты попробуешь его в моём присутствии.
Не выказывая удивления, Жийона кивнула и вышла. Джейн откинулась на подушки и снова задумалась. После минутного размышления она потихоньку села на кровати. Стараясь унять дрожь в пальцах, она взяла стакан с водой. Внимательно осмотрев его со всех сторон, она сделала глоток. Вода как вода, может, только слегка кисловатая на вкус. Она отставила стакан и взяла бисквит. Очень хотелось есть. Также как и стакан с водой она внимательно его оглядела. Не найдя ничего необычного, она откусила кусочек, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего не происходило. Тогда Джейн, осмелев, впилась в бисквит зубами, и очень быстро от него не осталось ни крошки. В тревожном ожидании Джейн провела ещё несколько минут. Ничего не менялось. Стараясь не смотреть на стакан с водой, она снова откинулась на подушки.
Через некоторое время раздался стук в дверь. Очевидно, Джейн задремала, поскольку солнце не находилось уже на прежнем месте. Стук повторился. Прислушиваясь к себе, Джейн позволила войти. Дверь открыла Жийона с дымящейся чашкой на подносе.
– Это отвар, – произнесла она, приближаясь к кровати Джейн. – Выпейте. Вам будет легче, – Не поднимая глаз, она повернулась, чтобы уйти.
– Погоди, – сказала Джейн. – Ты обещала выпить это со мной.
Жийона кивнула, всё так же не поднимая глаз. Протянув руку к чашке, она сделала несколько глубоких глотков. Джейн смотрела на неё во все глаза: обжигающая жидкость, казалось, не причинила ей особого вреда.
– Ты не обожглась? – спросила Джейн.
Жийона удивлённо подняла на неё глаза.
– Нет, мадемуазель, – Она отставила чашку и встала около кровати с опущенными в пол глазами и скрещенными на животе руками. Джейн смотрела ей в лицо – оно не менялось.
Прошло несколько минут.
– Иди, – произнесла Джейн. – Я справлюсь сама. Но далеко не уходи – ты мне пригодишься, чтобы одеться к свадьбе.
Жийона молча повернулась и вышла.
Джейн осторожно взяла чашку с обжигающей жидкостью. Медленно выпив её до конца, она снова откинулась на подушки. Дрожь постепенно отступала. Подождав ещё некоторое время, она решила встать с кровати. Пройдя по комнате, она позвонила. Жийона вошла.
– На какое время назначена свадьба? – спросила Джейн.
Жийона быстро взглянула на неё.
– Карета будет вас ждать после завтрака.
Джейн кивнула и приказала переодеть себя к завтраку.
За завтраком с ней был только Гильом ле Муи.
– Бертран заканчивает последние приготовления, – произнёс он.
Джейн кивнула. «Какие могут быть приготовления? – думала Джейн. – Было столько времени, чтобы всё закончить. Или никто не соглашался его опять женить? Где же он и его сестра находятся сейчас на самом деле?». Она нахмурилась. Гильом ле Муи поглядывал на неё, словно знал, о чём она думает.
Завтрак прошёл в тишине. Стараясь не привлекать внимания, Джейн осматривала каждый кусочек, который собиралась положить в рот. Гильом ле Муи искоса поглядывал не неё с усмешкой.
Когда завтрак закончился, Джейн почувствовала, как на неё надвигается какое-то непонятное оцепенение. С ужасом она подумала, что её всё же удалось отравить. Однако, странной эйфории, которая была все два дня, не было. Тоски тоже не наблюдалось. Усталость и боль прошли. Только тело было какое-то застывшее. Больших усилий стоило Джейн просто встать из-за стола.
– Возвращайтесь в свою комнату, милочка, и переодевайтесь, – сказал Гильом ле Муи, глядя на неё не мигая.
Джейн повиновалась, хотя хотела остаться и расспросить про тёмную комнату, которую видела вчера, и про колья, которые ужаснули её.
– Я могу провести вас вокруг замка, чтобы вы увидели своими глазами, что ничего ужасного нет. Вам просто приснился кошмарный сон.
Джейн остановилась. Гильом ле Муи подошёл к ней и взял за руку. Джейн последовала за ним. Медленно прогуливаясь вокруг замка, он рассказывал Джейн, где что находится и когда строилось. Крепкие стены, добротные хозяйские постройки, чистые улицы, которые раньше радовали Джейн, поскольку говорили о хозяйственности владельца, теперь производили угнетающее впечатление. Снаружи окон было совсем незаметно. Кроме одного места. Высоко над головой чёрным пятном на сером камне выделялось широкое окно. Джейн оглядела площадку, на которую окно выходило. Большое пустое пространство, усыпанное огромными камнями, без единого кола простиралось перед ней. Сделав вид, что ничего не заметил, Гильом ле Муи повёл её дальше.
Когда они вернулись, Бертран де Го уже ждал их.
– Где вы ходите? – спросил он Гильома ле Муи. – Карета давно вас ждёт. А вы, – он обратился к Джейн. – Вы даже не начали одеваться. Идите же.
Джейн повиновалась, хотя ей очень хотелось спросить о причине спешки. Однако язык её не слушался, а ноги сами понесли в комнату.
Жийона довольно быстро переодела её и подала коробку с драгоценностями. Но Джейн даже не заметила их. В сопровождении Жийоны она спустилась вниз к карете. Бертран де Го уже сидел на гнедой лошади, от нетерпения перебиравшей ногами землю. Как только Джейн села, карета тронулась. Жийона едва успела запрыгнуть.
Поездка заняла довольно много времени. Как поняла Джейн, они выехали из владений де Го. «Почему бы это? – подумала она. – Неужели во владениях Бертрана и правда нет ни одной церкви? Боже всемогущий! Что я делаю? Я должна бежать!». Она хотела поговорить с Жийоной, но не смогла и открыть рта. Она хотела выпрыгнуть из кареты, но рука не поднималась, чтобы открыть дверь. Тело стало как тюрьма для желаний и мыслей Джейн. Тут она начала паниковать. Никогда в жизни она не была в такой ситуации, когда собственное тело предавало её и играло на руку врагу. От ужаса она упала бы в обморок, но тело её было как закаменевшее, и только путаница в мыслях подсказала ей, что она теряла сознание.
